За горизонтом хайпа: насколько полезен ИИ-профессор пациентам с витилиго
Когда мы запускали vitiligo.ai в середине 2023-го, мысль была почти наивно прямой: дать каждому человеку доступ к понятным и честным знаниям о витилиго — где бы он ни жил, на каком бы языке ни говорил, и есть ли поблизости дерматолог или нет.
Два с небольшим года спустя картина стала объёмнее. Что-то мы предвосхитили верно, в чём-то ошиблись, а кое-что и вовсе оказалось важнее, чем казалось вначале.
Свежая статья с оценкой трёх современных моделей — OpenAI o1, DeepSeek-R1 и Grok 3 — только подчеркнула эту двойственность. На простые вопросы типа «что это такое витилиго?» машины отвечают безупречно. Стоит заговорить о конкретике — о беременности, детском возрасте, тёмных фототипах — и точность заметно проседает. Один алгоритм промахнулся с силой стероидов, два других необоснованно записали УФБ в «запретное» при беременности. Это все легко узнаваемые ошибки: их слышишь и даже от "специалистов" витилиго. Разница лишь в том, что теперь они произносятся голосом, не знающим сомнений.
Личный путь: от ZX80 до больших моделей
Мой первый компьютер — Sinclair ZX80 — появился у меня в начале восьмидесятых, в один из тех дней рождения, которые запоминаются на всю жизнь. С тех пор я не пропускаю ни одного значимого события в мире ИТ.
Когда появился ChatGPT, я попробовал его в первую же неделю. Было здорово, но для серьёзной медицинской работы он был явно не готов. Мне пришлось его до-обучать на своих материалах. Поэтому vitiligo.ai с самого начала строился как жестко регулируемый сервис: две LLM (большие языковые модели) отвечали за технологию, а мы – за содержание, за тон, за границы.
К сегодняшнему дню большие модели заметно повзрослели и, по правде говоря, «переросли» нашего первого «AI-профессора». И это хорошо. Значит, vitiligo.ai пора сменить амплуа: меньше наставничества, больше сопровождения. Короткие ясные ответы на языке читателя; ненавязчивая маршрутизация к врачу; безопасные сценарии; и — когда вопрос становится клиническим — рядом обязательно должен быть человек.
К обучающим возможностям LLM я отношусь с осторожным оптимизмом. Помощь под присмотром — да. Но к автономным ИИ-агентам в здравоохранении — все еще нет.
Ожидания и границы реальности
В 2023 году казалось, что всё складывается идеально. Мы опирались на доказательную базу VRF, на свою многолетнюю работу и экспертизу коллег. Сервис не заменял дерматолога, он устранял разрывы: ночной поиск "истины", долгие ожидания записи к врачу (у нас в Канаде - до 8-ми месяцев!), незаданный на приёме врача вопрос.
Метрики только подтверждали спрос: 67% вовлечённости, 97% возвратов, средняя сессия около 7 минут — по интернет-меркам целая вечность! В Ираке люди проводили в диалоге в среднем 27 минут; в Непале — 11, в Алжире — 10. За два года сервисом пользовались в 62 странах — особенно там, где дерматологов мало.
А дальше мы закономерно упёрлись в границы.
Когда ИИ пробует себя в роли психотерапевта
Пользователи стали просить не только факты, но и эмоциональную поддержку в ситуациях тревоги, стыда, одиночества. Технологически казалось, что всё готово. Но в тестах всплыли слишком «человеческие» ошибки: мягкие, но пустые утешения; вежливое поддакивание заблуждениям. Мы поставили все на паузу.
Опыт других только усилил сомнения: чат-бот может звучать сочувственно и вести в неверную сторону, пропуская риск там, где цена промаха слишком высока. Вывод простой и трудный: разговор о чувствах — территория, где нужна ответственность, а не имитация.
Так vitiligo.ai остался в своей роли ИИ-профессора, предлагая ясные объяснения в простых и сложных ситуациях, но без психологической помощи.
Тьюринг — не единственный экзамен
Про «пройденный» Тьюринг-тест можно спорить до хрипоты, но для медицины важнее другой экзамен — условный «Гиппократ»: не навреди, распознай собственную неуверенность, уступи место врачу, когда ставки высоки.
Мы изначально заложили в сервис дисклеймеры, запретные зоны и направления к специалистам. И всё равно продолжаем внимательно отслеживать крайние случаи, галлюцинации и ту самую машинную самоуверенность, которая не знает сомнений.
Образ напрашивается сам собой: ИИ – это талантливый подросток с огромным потенциалом, которому ещё нужен присмотр родителей.
Мы изначально заложили в сервис дисклеймеры, запретные зоны и направления к специалистам. И всё равно продолжаем внимательно отслеживать крайние случаи, галлюцинации и ту самую машинную самоуверенность, которая не знает сомнений.
Образ напрашивается сам собой: ИИ – это талантливый подросток с огромным потенциалом, которому ещё нужен присмотр родителей.
Интернет, на котором учатся машины
Сеть велика и противоречива. Один только YouTube ежедневно принимает около 720 000 часов видео — порядка 4,3 ПБ данных; это в тысячу раз больше типичных датасетов, на которых обучают LLM. В день!
К сожалению, богатство формы не спасает от бедности содержания: громче всех слышны «чудесные исцеления». В коротких видео — та же история: популярнее часто не то, что точнее; врачебные ролики качественнее, но реже становятся вирусными.
Поэтому к WVD-2026 мы наводим порядок в своей медиатеке и собираем полноценный YouTube-канал: курируемый, удобный, с понятной навигацией. Он нужен людям — и алгоритмам, которые завтра будут учиться на открытом вебе. Если не дать им нормального рациона, их всё равно «накормят», но чем — вопрос.
К сожалению, богатство формы не спасает от бедности содержания: громче всех слышны «чудесные исцеления». В коротких видео — та же история: популярнее часто не то, что точнее; врачебные ролики качественнее, но реже становятся вирусными.
Поэтому к WVD-2026 мы наводим порядок в своей медиатеке и собираем полноценный YouTube-канал: курируемый, удобный, с понятной навигацией. Он нужен людям — и алгоритмам, которые завтра будут учиться на открытом вебе. Если не дать им нормального рациона, их всё равно «накормят», но чем — вопрос.
ИИ дешевеет, цена ошибки растёт
В 2025-м новые игроки резко снизили стоимость обучения: минус 90–95% по сравнению с недавними бюджетами; у некоторых открытых моделей эксплуатационные расходы примерно в 13 раз ниже, чем у сопоставимых «закрытых». Порог входа упал, релизов больше, ритм выше.
Но требования к данным, экспертной валидации и комплаенсу остались — и стоят дорого. Параллельно была анонсирована масштабная государственная программа на сотни миллиардов долларов для медицинских AI-агентов. Темп растёт; цена промаха тоже.
Но требования к данным, экспертной валидации и комплаенсу остались — и стоят дорого. Параллельно была анонсирована масштабная государственная программа на сотни миллиардов долларов для медицинских AI-агентов. Темп растёт; цена промаха тоже.
Для нас вывод простой: мало «публиковать». Нужно осознанно обучать модели — честным, понятным, по-человечески написанным материалом, которого действительно ждут пациенты.
Соцсети выдыхаются — диалог остаётся
Ленты всё больше похожи на эфир ТВ: много зрелища, мало личного. Реальных постов друзей — считанные проценты (около 17% в Facebook и 7% в Instagram).
Современные модели запоминают контекст, держат тему, говорят на вашем языке. В исследованиях люди нередко предпочитали ответы бота врачебным: по качеству — в 3,6 раза чаще; по «эмпатии» — почти в 10 раз.
Это урок про тон общения, а не повод заменять врача алгоритмом. «Присутствие, а не посты» — вот куда всё смещается.
Современные модели запоминают контекст, держат тему, говорят на вашем языке. В исследованиях люди нередко предпочитали ответы бота врачебным: по качеству — в 3,6 раза чаще; по «эмпатии» — почти в 10 раз.
Это урок про тон общения, а не повод заменять врача алгоритмом. «Присутствие, а не посты» — вот куда всё смещается.
Понимание или подмена
Вокруг больших языковых моделей много разговоров о «модели мира». Но мы видели, как алгоритм «узнавал» рак по линейке на фотографии — просто потому, что сложные случаи чаще фотографируют с линейкой. Это не понимание, это удобная корреляция.
Для витилиго цена таких «тропинок» особенно высока. Если в обучающих данных мало представлены тёмные фототипы, ошибки будут системными. Старая шкала Фицпатрика слишком узка для реальной палитры кожи — и это не придирка, а источник постоянных сбоев.
Два года vitiligo.ai — что выдержало проверку
На базовых вопросах ИИ справляется отлично; но в нюансах косячит. Понятность текста важна не меньше точности. Просьба «объясни десятилетнему» действительно снижает сложность и делает ответ дружелюбнее. Картинки, аудио, «живые» обновления полезны, но не отменяют клинического мышления. Снижение себестоимости расширяет доступ, однако без человеческого контроля доверия не будет.
ИИ — помощник, не автопилот
Итог прост и упрям: ИИ действительно демократизирует доступ к знаниям. Он может откликнуться на ваше беспокойство в два часа ночи, заговорить на другом языке или помочь сформулировать правильный вопрос к врачу.
Но клиническое решение — не его компетенция. На сложных, контекстных задачах он всё ещё ошибается – уверенно и красиво.
Но клиническое решение — не его компетенция. На сложных, контекстных задачах он всё ещё ошибается – уверенно и красиво.
Мы эту реальность приняли. Vitiligo.ai — это гид, а не гуру. Ко-пилот, а не автопилот. Мост между человеком и внешней помощью построен на технологиях, но с человеческим рассудком и ответственностью.
Мы продолжим укреплять этот мост, улучшать «рацион» для моделей и сохранять в системе самое важное — присутствие человека.
— Ян Валле, CEO
Vitiligo Research Foundation
